ОБычная версия Цветовая схема Размер шрифта
-A +A
ЦБС Ульяновска ВКонтакте ЦБС Ульяновска в Твиттере ЦБС Ульяновска в Инстаграм
Обратная связь
Поиск по сайту
Вход
пн вт ср чт пт сб вс
 
 
 
 
1
 
2
 
3
 
4
 
5
 
6
 
7
 
8
 
9
 
10
 
11
 
12
 
13
 
14
 
15
 
16
 
17
 
18
 
19
 
20
 
21
 
22
 
23
 
24
 
25
 
26
 
27
 
28
 
29
 
30
 
31
 

Вера Бишицки,
Лауреат Международной литературной премии имени И.А. Гончарова 2014 года в номинации
«Наследие И. А. Гончарова: исследования и просветительство»,
переводчик  художественной классической
литературы, руссист, Берлин.

Чему мы можем научиться у Обломова или  «Первый веский корона-роман»

В 1878 году Иван Александрович Гончаров писал датскому переводчику Петру Ганзену, который только что начинал переводить Обломова: «... я не недоволен тем, что Вы отложили перевод “Обломова” на неопределенное время, и может быть – совсем. О причине я уже Вам писал неоднократно – и опять скажу, что Обломов – до того русский тип, что иностранцам он покажется бледен, скучен, непонятен и незанимателен». И в следующем письме того же года прямо призвал: «Откиньте «Обломовa» в сторону и займитесь гр. Толстым!». Увы! Ганзен следовал этому вердикту, слушался и НЕ продолжал уже начатый перевод «Обломова».

Знал бы Гончаров! Между тем роман переведен на полсотню языков всего мира, в том числе и на албанский, арабский, китайский, и, конечно же, на датский ...

Его «Обломов» – эта «бессмертная книга», как писали восторженные немецкоязычные рецензенты по случаю нового (восьмом по счёту) перевода романа в 2012 году на немецкий язык, «эпохальное произведение в истории европейского романа».

По поводу этого моего нового перевода, восемь лет тому назад, вышло бесчисленное  количество обстоятельных, подробных рецензий во всех крупных газетах и журналах, на радио и телевидении, как в Германии, так и в Австрии и Швейцарии, не считая огромное количество аннотаций, анонсов, сообщений и статей в Интернете. Этот грандиозный интерес в 21ом веке удивляет, ведь традиционно трактовали роман исключительно как отражение отсталости и застоя в русском обществе 19ого века. Однако постепенно складывается понимание многослойности. Гончаров в своих опасениях, что книга будет непонятна за границей, не учёл, что люди в принципе везде одинаковы и что «Обломов» – и универсальное произведение. Затронутые в романе проблемы не ограничиваются Россией, хотя на первый взгляд можно так подумать. И не существует «единственно верной» интерпретации произведения, каждый читатель воспринимает его по-своему в разные периоды жизни, по мере приобретения жизненного опыта, и ему открываются новые горизонты. К тому многие сегодняшние читатели задают себе  вопрос: разве не Штольцы наших дней всё сильнее толкают общество в бeздну? А надо ли, как Обломов спрашивает, действительно непрерывно «тратить мысль, душу свою на мелочи, менять убеждения, торговать умом и воображением, насиловать свою натуру, волноваться, кипеть, гореть, не знать покоя и все куда-то двигаться?» Как современно на фоне расширяющегося «синдрома выгорания» звучит вновь и вновь повторяемый вопрос Обломова, удивленного непрерывной деятельностью людей: «Где же тут человек? На что он раздробляется и рассыпается?»

Разумеется, что без помощи Штольца Обломов не выжил бы, и конечно не надо становиться Обломовым, но немного больше спокойствия и невозмутимости и нам не помешают.

***

Для иллюстрации лишь несколько цитат из тогдашних немецкоязычных СМИ: В «Штуттгартер Цайтунг» читаем: «Обломовщина – не что иное, как реакция на перегрузку, на чрезмерное давление эпохи модерна, которое ощущаем сегодня и мы, ежедневно и ежечасно, в виде потока информации и постоянной необходимости принимать решения.»  

Многие рецензенты выступают и в защиту досуга и права на лень, учитывая тревожный рост болезней, вызванных стрессом. Тот же автор спрашивает: «Что составляет счастливую жизнь? Разве деятельная, успешная жизнь Штольца, в конечном итоге, не разочаровывает своей пустотой – к чему, спрашивается, она приведет?“

В рецензии Баварского радио современному обществу ставится такой диагноз: «Нужно провести параллели с настоящим временем: это тоска по бездействию, инерции и покою, кроющиеся за спешкой, безрассудством и ускорением».

В газете «Ди Цайт» говорится о «бегстве от мира и отгораживании от него», а «Бадише Цайтунг» – о нашей «тоске по жизни в замедленном темпе».

Есть рецензенты, рассматривающие Обломова как «убедительного персонажа, противостоящего сонму дельцов и менеджеров, доводящих себя до выгорания. Лежа в постели-крепости, Обломов интуитивно понял то, что нам приходится познавать на собственном мучительном опыте, в круговороте дел и забот: с постоянным ускорением жизни душа не справляется».  

В завершение три комплимента в адрес автора «Обломова»: «...Неужели этому роману действительно сто пятьдесят лет?» – удивляется один из восторженных рецензентов Швейцарии.

Рецензия «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг», одна из ведущих газет (тираж 300 000), заканчивается так: «Каждый читатель боится последнего предложения в хорошем романе. Но финал «Обломова» приглашает немедленно перечитать его».  

И один из австрийских критиков пишет: «Обломов» – одна из самых красивых, умных и нежных книг этого года. Возьмите отгул, устройтесь поудобнее на кровати и почитайте в свое удовольствие – не беда, если во время чтения захочется и вздремнуть».

***

   Прошло восемь лет, и наши жизненные обстоятельства из-за пандемии резко изменились. И вдруг жизнь в изоляции заново вызвала большой интерес к роману, и в Германии  и в Австрии и в Швейцарии. В разных новых публикациях рекомендовали «Обломова» cнова в качестве идеального чтения, на сей раз в дни карантина. Из множества вновь появившихся статьей цитирую лишь три: в Австрии в еженедельной газете «Фальтер» под заголовком «Человек в халате» автор философствует о пренебрежении привычными правилами и o безалаберности. Подробно говорится в его статье об Обломовщине, и так как «Обломов всегда ходил дома без галстука и без жилета, потому что любил простор и приволье» он делает вывод: »Карантин не знает галстука, а работа в режиме хоум-офис не знает дресс-кода.»

А саксонская газета «Фолксцейтунг», которая также имеет немалый тираж  (около 150 000) даёт подробный резюме романа, рекомендует заново читать его и задает читателям в режиме изоляции обломовский вопрос: «вставать или не вставать?»

И наконец, газета «Ди Вельт», одна из ведущих немецких газет (700 000 читателей), в апреле 2020 г. в новой подробной  статье под заголовком «Первый корона-роман. Чему можем научиться у Обломова для нашей жизни» констатирует: «Сегодня мы читаем “Обломова” Гончарова как первый веский корона-роман. Его главный герой ведёт себя примерно. Если все следовали бы его примеру, зараза скоро была бы побеждена...»

Кстати: есть и журналисты, которые упоминают знаменитую фразу из романа: «Не подходите, не подходите: вы с холода!» - надо лишь пропустить слово «холод» и мы видим, что Обломов соблюдает одну из основных рекомендаций, как обезопасить себя и окружающих от инфицирования ...

 

Не ошибся ли Гончаров колоссально, что его роман состарился ?...

В эти дни мы празднуем день рождения уважаемого и любимого автора. Я  поздравляю нас всех и позволю себе ещё одну цитату. В июне 1868 года Иван Александрович пишет Михаилу Стасюлевичу из немецкого курорта Киссингене, что «купил даже себе мой самый любимый  и самый благородный цветок – лилию».

Итак – с днём рождения, Иван Александрович, поставим лилию в вазу - этот цветок любви и чистоты! Мы Вас очень любим.